Моя любовь покинула меня,
она ушла, ничего не сказав,
она оставила меня одного…
Теперь я постоянно думаю о ней,
и мне бесконечно грустно.

Почему она оставила меня?
Этот вопрос слышит лишь Небо.
Возможно, только оно знает ответ.
Сколько времени прошло с тех пор?
Сколько одинаково печальных дней…

Я смотрю в чистое голубое небо —
оно огромно, глубоко и бесстрастно.
Каждый день на нем только солнце
и ни единого облака,
а я так мечтаю о дожде…

Я слушаю одну и ту же песню —
длинную медленную песню на чужом языке.
Я плохо понимаю слова,
но мелодия говорит лучше слов.
Мне так грустно…
И я не знаю, что же мне делать.

Глубокая печальная песня любви
заполняет мое сердце.
В нем нет свободного места, как прежде,
Но теперь в нем — только боль.
Моя любовь покинула меня.
Она оставила меня одного.
Куда она ушла, я не знаю.
И не знаю, куда мне идти теперь…

Моя боль, словно тяжелый камень,
притягивает меня к земле.
Я плачу и мечтаю о дожде,
но на небе лишь солнце и ни единого облака.
Ветер уносит печальную песню в горы,
а я остаюсь на том же месте
совершенно один.

Только огромное синее небо кругом.
Я смотрю в небеса, лежа на земле.
Возможно, лишь они знают ответ.
Почему моя любовь покинула меня?
Почему она ушла без меня?
Почему оставила меня одного?
И куда мне идти теперь?..

Печальным светом озарен
Мой сад в полночной тишине.
Я в нем один, я удручен,
Но нечем утешаться мне.

И некому руку подать —
Деревья, как древние боги,
Стоят у меня на пороге,
Но нечего мне им сказать.

В прохладном воздухе огонь
Моей свечи мерцает тускло,
Рождая образы искусно,
В неверных отсветах окон.

И кажется, будто вот-вот
Появится кто-то из мрака…
Вдруг шорох — моя же собака.
И больше никто не придет.

В тени заброшенных аллей
Шаги невольно замедляю,
Я в одиночестве гуляю
Среди развалин прошлых дней.

Метафизический раскол
Возник в моем воображеньи —
Я пребываю в окруженьи
Недвойственных первооснов.

Но смыслов истинную суть
Ум не усваивает больше,
Ведь есть желания попроще:
Принять обед, пойти соснуть.

Оранжевый свет фонаря
Обнажает иную реальность,
Мир конфузится, говоря
Очередную банальность.
Алмазные россыпи звезд
Улыбаются с неба устало,
Этот день ничего не принес,
Не отнял — это тоже немало.

Именем одним мы с тобой названы,
Будем именины вместе праздновать,
И не обещая вечных разностей,
Будем мы вместе и в горе, и в радости.

Огненный океан —
Путь средь песков велик.
Тянется караван,
Песню поёт старик.

Ветер лёгкой рукой
След заметает враз,
Долог наш путь домой —
Далёк от Мешхеда Шираз.

Старик по ночам не спит,
Читает священный Коран,
Тянет древний нашид,
Вспоминает родной Иран.

Сколько дней и ночей
Он провел средь песков один,
Но нет здесь вины ничьей —
Так решил Господин.

И жизнь утекла из рук,
Как песка золотая горсть.
Точкой замкнулся круг —
Каждый из нас здесь гость.

Но, по сути, не всё ли равно,
Где оставить свои следы,
Если ночью везде темно
Без путеводной звезды,

И если в суме Коран,
а в сердце — святой нашид?
Тянется караван,
Песню поёт старик…

Равными долями делят время на части — часы,
равными кругами ходим по земле — я и ты.
Ровной полосой разделил небо и землю — горизонт,
как же мне понять, было это явь или — сон?

Кружится в потоке времени жизнь — перо,
если не пропало без вести, значит — повезло.
Сколько мне гостей непрошенных привела судьба — прости,
но из них никто не нужен мне — только ты.

Туманное счастье мне брезжит во сне,
В слезах просыпаюсь с пометкою «грусть»,
Один просыпаюсь и снова терзаюсь:
Надеяться не на что, в общем-то, мне,
Но пусть, ничего, пусть…

На бледно-голубом картоне
Рисует небо облака,
Сжимая ветер-кисть в ладони,
Чуть дрогнет мастера рука –

Прольется дождь потоком. Ветер
Смахнет тайком его следы.
И будет день туманно-светел,
И будет ночь нежна – увы!

В размытой облачной лазури
Мое качается окно.
Вы словно ветер улизнули,
Меня оставив одного.

Ушел и дождь, оставив лето
Сжимать в руках его плоды –
Прошло все то, уйдет и это…
Я вновь один. Но где же вы?

Надеждой сна завороженный,
Смотрю в бескрайний небосвод,
И голос сердца потаенный
Мне говорит: она придет!

Плавно плавает платье волнами,
Вера ветер унять не вольна.
Солнце блики теряет в тумане
Полоумно-волшебного сна.

На качелях качается катер,
И река между двух берегов
Словно темно-лиловая скатерть
Под узором седых облаков.

Плещет пестрым платком играя,
Вольно-вольная ветра струя,
Стройный стан обнимая изваянный
Из обломков забытого дня.

Вера, Верочка! Где ты, моя…

Я лежу на спине
и слезы стекают в уши
как в морские раковины
далекий шум моря
слышится мне во сне
это прибой
море соленое и печальное
как слёзы
оно оставляет на берегу
свой шипящий вспененный след
сегодня оно недовольно
и я слышу его упрек
горький
как шуршание гальки

Однажды мы с собакой
как обычно пошли в лес за грибами,
набрали грибов целое лукошко
и остановились на привал.
Я развел костер
и палкой шевелил горящие поленья,
думал о чем-то своем.
Но вот моя собака села передо мной
и на нашем с ней языке
попросила выслушать ее.
Говори же, я слушаю тебя, ответил я ей.
Но она ничего не сказала,
только внимательно посмотрела
своими черными блестящими глазами.

«Все-таки это слишком личное,
проговорила она затем.
Мы, животные, лишены языка,
чтобы не болтать лишнее.
А вы, люди, забыли,
зачем вам были даны слова,
и красивые голоса ваши, и песни.
Так, болтая все подряд,
вы скоро снова превратитесь в животных.
А мы, животные, не станем людьми», —
так сказала собака и,
посмотрев на меня еще раз
своими черными блестящими глазами,
отошла и легла в стороне от костра,
притворившись спящей.