Разгаданный секрет
Разгаданный секрет рассказ — автор Мария Текун
Даниил Натанович снял очки и устало опустил их на стол худой бессильной рукой, протёр платком покрасневшие воспалённые глаза. Уж сколько дней он просидел над этими листками, а толку — чуть. Мысль бродила кругами, цепляясь за одни и те же крючки догадок предшественников, на том путалась, спотыкалась, но упорно заходила на новый круг. Это было утомительно, печально, огорчительно и раздражительно. Так хотелось уж всё бросить, прекратить маяться и избавиться, наконец, от этого морока неразрешимой неясности. Ох, как же он устал!
Однако Даниил Натанович тотчас борол в себе минутную слабость и сомнения, потому как свято верил в свою находку и её неоспоримую ценность. Может, только для того и провёл он столько лет в рукописном архиве, копаясь в пожелтевших старых листах, чтобы в итоге судьба преподнесла ему такой подарок?!
Совершенно случайно, разбирая архив князя Вяземского, в одной из старых его книг, старший библиограф обнаружил автограф Пушкина! Но и это ещё не всё! Потому как был этот автограф недостающим фрагментом той самой «сожжённой» десятой главы «Онегина»! Пот выступил у Даниила Натановича на лбу и сердце чуть не выскочило сквозь пиджак, как только прожгло его догадкой, что за листы он держит в руках.
Как ни странно, хаотический бессвязный текст никого особо не впечатлил, и бумаги было решено признать фальшивкой. Но Даниил Натанович не отступил и взялся доказать, что это подлинник, который нужно просто расшифровать. Но как?…
Сколько ни бился он, ничего не сходилось.
«Вот бы хоть одним глазком заглянуть в то время, хоть бы какую-то подсказку получить… эх, как щёлкнуть бы пальцами, и ты уже там!» — мечтал он, а глаза его предательски слипались.
* * *
Сидя заполночь в избе с чахлым огарком свечи, Пушкин лихорадочно что-то писал на листах и говорил сам с собою:
«Надобно съездить снова по гостям, почитать им стишки да и сказать между делом, что сжёг я Десятую песнь от греха подальше, и те отрывки, что им давеча читал, тоже сжёг. Полный черновик затем и вправду сжечь, а вместо него составить шифровку, и не простую, а двойную. Так-то надёжней будет, и проще. Затем черновики эти среди бумаг и книг рассовать, так и провезти».
Пушкин склонился над разделенным на 4 части листом и стал записывать первые четверостишия каждой строфы вразнобой по строкам в разных столбцах. Всего 14 строф.
Затем он взял другие листы и стал записывать иначе: 14 строф по 14 строк по одной строчке из каждой строфы друг за другом. Так в каждой строфе были все первые или все вторые или все третьи и т.д. строки. Несложно догадаться, если знать! Расшифровать труда не составит!
Закончив свою работу, Пушкин кинул рукопись в огонь! «Пылал Каховский ярче лавы, одним желанием горя…!»
* * *
Даниил Натанович подпрыгнул так, будто из-под него вышибли стул.
«Не сон то был, не сон! — говорил он сам с собою, лихорадочно разбирая и разгребая листы на столе. Затем вытащил рукопись из сейфа, взял чистые листы и записал все строки в соответствии с открывшимся ему шифром. И так кристально ясно и чисто было его сознание и открывшееся ему творение, будто только что он самолично все это сочинил, зашифровал и записал!
«Вот так чудо! — думал Даниил Натанович. — Ай, да Пушкин, ай, да сукин сын я!»
