Борис Куперштейн. «Цветущий сад»

Художник Борис Куперштейн — эксклюзивное интервью на выставке Цветущий сад

В рамках фестиваля «Неувядаемый цвет», который проходил с 9 по 11 апреля 2018 г. в Зверевском центре современного искусства, была организована выставка московского художника Бориса Куперштейна. Меня любезно пригласили на открытие, я познакомилась с художником и на следующий день взяла у него интервью.

Интервью получилось в свободной форме – это была скорее беседа о природе искусства и творчества, его духовной и материальной составляющей, о месте художника в этом мире и философии творца.

Поскольку в беседе не было вопросов и ответов как таковых, я решила оформить ее как монолог автора, размышления, которыми он захотел поделиться, за что ему огромная благодарность.

Поиск воплощения – этот вопрос существует всегда, и каждый раз приходится решать его снова и снова. Ты ищешь, и потом чудо возникает.

Чудо возникает, но его повторить нельзя. Может быть, его и не нужно повторять?

Свой «Цветущий сад» я увидел в реальности. Представьте, что вы его видите везде и он вас преследует, везде следует за вами. А ты присутствуешь как наблюдатель…

Я вдруг увидел весь мир как цветущий сад, – так оно и есть на самом деле, – это ощущение, которое присутствует внутри постоянно, которым хотелось бы поделиться, и с этим ничего нельзя сделать. Это даже не просто желание реализации, а что-то такое…

Я наблюдал, как ребенок реагирует: он звонит на радио и говорит, что хотел бы передать привет. Кому ты хотел бы передать привет? – спрашивает ведущий. Он говорит: я хотел бы передать привет всему миру! То есть, он себя ассоциирует со всем этим громадным миром, а, может быть, так оно и есть на самом деле.

Когда это ощущение присутствует, когда ты переходишь к его реализации, вдруг понимаешь, что существуют вещи, которые необходимо преодолеть. И именно эти препятствия оказываются необходимыми, чтобы все состоялось.

Есть такое слово – смирение. Я не хотел бы говорить слишком высоко, но как это определить… Это будто каток, который через тебя проходит, и в итоге возникает нечто такое… – новый образ.

Есть проблема: как это чувство передать?

Мы не можем относиться ко всем одинаково, но если мы представим, что каждый человек, пусть даже в каком-то очень отдалённом, искажённом подобии – образ Божий, тогда, ты прежде всего сам должен измениться, чтобы это увидеть.

Это какая-то точка, важная, в которой что-то происходит… Чудо происходит. И человек это чувствует. Тогда наступает какой-то момент, он ощущает эту реальность бытия, она открывается, и другие люди тоже это чувствуют.

Но передать словами это очень сложно. Тут важны не сами слова, не интонация, а то ощущение искренности, которое человек передаёт, а другой человек считывает. Слова неправильно могут быть поставлены, но что-то другое возникает. За слова не нужно цепляться.

Творчество направлено вверх, но его материальная составляющая всегда стремится вниз.

Поэтому не обязательно, наверное, стремиться, чтобы оно было визуализировано как таковое. Жизнь настолько удивительна – сам творческий процесс жизни – если к нему правильно относиться. Например человек, который доставляет тебе какие-то неприятные вещи, но ты вдруг понимаешь, что через это он способствует твоему духовному росту, и таким образом он помогает тебе. Он хочет тебе помочь. И это иногда оказывается самым важным.

И тут возникает вопрос: творчество – оно вообще необходимо или нет? Я думаю, что да, но не любой ценой. Оно может быть, но может его и не быть.

Если сама жизнь становится творчеством, ты проживаешь ее творчески, то как бы необязательно писать, рисовать и все такое. Ты слушаешь музыку ветра, и ты находишься в сотворчестве.

Но когда тебя переполняет, здесь и начинается этот творческий процесс создания чего-то.

Творческий процесс дает определенную глубину радости, определенную свободу. А когда ты обладаешь свободой, то ты принимаешь и ответственность. Чем больше свободы, тем больше ответственности. И тут ты чувствуешь его тяжесть, тут необходимо какое-то преодоление… самоуничижение, чтобы это преодолеть.

Здесь мы опять подходим к материальной составляющей творчества. Здесь составляющая времени оказывается не линейна.

Бывает, сделанное что-то за 5 минут, вызывает такое чувство восторга, что думаешь, что и завтра ты сделаешь так же за 2 минуты, и послезавтра. Это чувство такой легкости, свободы, и восторга! Но назавтра всё идет с таким ужасным скрипом, будто колесо из оси выходит – и невозможно сделать уже ничего.

Получается, что эта ежедневная штудия просто необходима, просто чтобы хоть как-то шел этот процесс. Даже не рассчитывая ни на какой результат. Иногда выходит, что самая длительная работа и самая короткая – они могут стоять на одном уровне. Так что между ними абсолютное тождество.

Как пример: вот художник 20 лет рисовал одну картину и нарисовал огромную гору черепов. Все пришли в восторг, и все были в ужасе. Но я не думаю, что художник своим творчеством должен приводить людей в ужас. Но бывает так что тебя преследует какой-то образ, и тогда акт творчества — это как освобождение. Да.

Я на самом деле делал это без всякой иной цели, поэтому к результату я совершенно не привязан.

Когда ощущаешь каждый день бытия как чудо – что-то в тебе меняется, и тогда материальные составляющие творчества становятся не так важны. Когда ты ощущаешь это, ты становишься другим.

Если творчество приводит нас к этому Саду, мы можем понять, что оно может закончиться на материальном уровне и начинается на каком-то ином. Но к этому ощущению сложно прийти. Сначала ты идешь будто по какому-то темному коридору, с закоулками вправо-влево, и ты эту кучу макулатуры все перерабатываешь, перерабатываешь…

Писатель Борхес, был уже в преклонном возрасте, уже незрячий, к нему люди приходили, и он говорил: вы понимаете, что все это творчество — это некое моделирование, даже если художник реалист. А вот Евангелие – оно никакое не моделирование. Ведь, если задуматься, это же не ложь, это все правда, это единственная такая реальная вещь. Но почему-то ты все время проходишь мимо, ты хочешь открыть эту книгу, а она не открывается, и ты видишь все самое негативное, принимаешь какие-то внешние факторы. Все недостатки, которые в тебе, ты все их видишь в окружающих, но как только потихоньку освобождаешься от своих недостатков, ты постепенно начинаешь видеть достоинства в других.

Выставка – это эмоциональная перегрузка с одной стороны, но с другой стороны ты начинаешь глубже понимать вещи, потому что такая масса людей, и все они воспринимают абсолютно по-разному. Есть люди, которые совершенно далеки от искусства, и мне интересно, на что они прежде всего реагируют. Или наоборот, люди, которые слишком сильно погружены – даже в тот же интернет — и они видят в моих работах то, что они видели уже где-то там. И чувства варьируются — от глубокого восторга до тотальной неприязни.

У произведения искусства чаще всего существует просто назначенная стоимость, потому что глубину творчества – как ее можно оценить деньгами? Это же вещи совершенно несопоставимые… А есть другая позиция, те кто хотят реализовать материальную составляющую сторону творчества

Человек, который заинтересовался чьим-то творчеством, он как бы стал соавтором, он дал художнику некое ощущение, что некое взаимодействие произошло. И только тогда эти кляксы или пятна вдруг становятся произведением искусства.

В китайском трактате о живописи описывается, как сначала художник долго осваивает технику рисования — это вульгарный художник, самый низкий уровень, потом он все больше совершенствуется в мастерстве, и когда он достигает определенного мастерства, в этот момент он должен снова вернуться на уровень того вульгарного художника и творить так, как будто он ничего не умеет.

Жить в условиях, когда нет правил игры, очень сложно. Когда ты это понимаешь и понимаешь, как с этим бороться, тогда происходит определенное освобождение духа от материи, своеобразное перешагивание этапов. И на новом этапе ты уже оказывашься не привязан к этим материальным составляющим творчества. Тебе становится все равно.

Интересно отношение детей к этому: вот, появляется какой-то интерес, он берет какие-то инструменты и творит, потом интерес исчезает, он спокойно откладывает и идет заниматься чем-то другим, потом интерес снова возникает, и он снова товрит, — и у него нет желания как-то сохранить результат, привязаться к нему.

Материальная составляющая, конечно, мешает, но это тоже процесс упомянутого преодоления. Если нет возможности, можно перейти на другие материалы. Если сейчас нет красок, можно использовать, например, тушь.

Когда в какой-то момент художник работает в одном направлении, потом он работает в другом направлении, и в этом направлении чего-то достигает, меняет техники, но потом, если он в этом направлении устойчив, наступает какой-то прорыв. Работать с разными материалами это очень здорово, а это упрямство и отсутствие какого-то результата долгое время, оно дает развитие.

Потом возникает момент, когда художник нашел технику, обрел уже определенную ремесленную основу, когда стоит устойчиво на крепких ногах, то с тем материалом, с которым у него происходит общение, он от него что-то перенимает.

В большей степени мне даже хотелось самому услышать людей, и чтобы они пели с каким-то открытым сердцем.

Когда приходят журналисты, они как бы настроены на определенный обмен, и как будто они тебя используют. Пока режиссер снимает фильм, все хорошо, но потом, когда фильм снят, художник становится как бы уже не нужен. Очень хорошо, что эта встреча и наш диалог дал возможность как-то объединить наши усилия.

Борис Куперштейн

Наш проект SHIZZART задумывался как не совсем коммерческий. Наша миссия – дать художнику, особенно начинающему, какой-то импульс, какую-то веру в себя. Часто, когда художник встречается с этой стеной равнодушия, он уже не может творить.

В современности есть проблема в общедоступности информации. Из-за того, что благодаря интернету мы можем в любую секунду написать письмо в любую точку мира, не прикладывая усилий, мы превратились в один большой коллектив, но потеряли дух коллективизма. Раньше у писателей были свои группы, где они собирались и общались, читали свои стихи и за счет этого приходили другие люди, которые они слушали, транслировали в своем коллективе.

Сейчас есть интернет, но если человек что-то делает только ради искусства (что, в общем, хорошо), но у него нет талантливого менеджера, то… он будет писать в стол. Это общедоступно, любой может прийти и посмотреть на этот стол – но не придет.

Фото с выставки: