Помощник. глава 7

7

Заложив прочный фундамент, Семен Поликарпович перешел к следующему этапу –  к кладке. Он долго не мог решить, каким образом класть кирпич: со скрытым рядом, с забутовкой или равнослойно,  как разделывать швы, как верно рассчитать чередование ложков и торчков – в общем, много было вопросов.   «Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да придет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого», — думал Семен Поликарпович, замешивая раствор, в тайной надежде на то, что Господь поможет ему и на этот раз.

С некоторых пор Семен Поликарпович не приступал к делам без молитвы.  «Нужно  настроить свое сердце на Божий труд, тогда и рукам работается легче», – так однажды заметил он  и трудился с тех пор не только руками, но и душой. Святые молитвы, никогда до того не слыханные им,  сами собой  нарождались в сердце и приходили на уста. Семен Поликарпович давно перестал удивляться этому, зато теперь удивлялся другому: как жил столько лет, буквально не ведая, что творит, не думая ни о чем, в суете, в заблуждении. «А ведь как был прав Алеша, — подумал Семен Поликарпович, с некоторым даже смущением в душе  вспоминая свои разговоры с ним и тот тон, который сам он принял в них, ту позицию просвещенного наукой разума,  который как будто  заслуженно наделяет себя правом судить, что единственно есть правильно, а что ложно,  правом отрицать как несуществующее  все неохваченное им. – Видно, сам Господь послал  мне этого мальчика, не иначе».

Поначалу кирпичи ложились криво, и Семену Поликарповичу никак не удавалось выровнять их, как он ни старался. Он натягивал нитку по горизонту  и по отвесу,  проверял себя стократно, но результат не радовал. Трудное это дело. Мастерок в руке никак не лежал, раствор то и дело тек мимо, грязно заляпывая кладку, кирпичи валились из рук,  никак не хотели становиться по местам, вровень друг с другом. Семен Поликарпович глядел на дело рук своих, вздыхал, разбирал, отирал кирпичи травой и ветошью и клал заново без  раздражения и без отчаяния в душе.  «Дурное дело нехитрое, — говорил он себе, — а тут придется потрудиться, пока науку эту освоишь. Ничего не поделаешь, такова жизнь».

— Бог в помощь, — вдруг услышал он  за спиной голос, показавшийся ему знакомым.

Семен Поликарпович обернулся, держа в одной руке мастерок, и непослушный кирпич в другой.

— Ах, Алеша, это ты! Но откуда?

— Вот, пришел проведать, — ответил Алеша, приветливо улыбаясь, — узнать, не нужна ли помощь.

Семен Поликарпович отложил инструменты своего труда и сошел к Алеше со своей недоделанной стены.

— Здравствуй, друг мой! Рад тебя видеть, — Семен Поликарпович пожал  протянутую Алешину руку. – Какими судьбами? Как ты здесь оказался?

— Пришел проведать, — снова сказал Алеша так, словно это было в порядке вещей. – Помочь, что нужно.

Семен Поликарпович гостеприимно замахнул рукавом  дощечку:

— Присядь, — пригласил он.

Сам сел рядом, вытащил пачку сигарет, предложил Алеше, но тот отказался.

— Видишь, какое дело, — сказал Семен Поликарпович без продолжения.

Алеша молча кивнул. Продолжения не последовало, Семен Поликарпович безмолвно курил, с наслаждением выпуская клубы дыма. Когда сигарета закончилась, и он затушил бычок и спрятал под дощечку, использовавшуюся вместо лавки, Алеша сказал:

— Пойдем, помогу тебе. Покажу, как делать.

Семен Поликарпович послушно поднялся и направился вслед за Алешей.

Первым делом Алеша проверил раствор.

— Гуще замешивай, — сказал он.

— Да я боюсь встанет…

Алеша приготовил смесь, как нужно,  без дальнейших объяснений.

— Как класть решил? – спросил он следом.

— Да вот… — Семен Поликарпович мог ответить только «как получится», но отчего-то вдруг перед Алешей стало ему стыдно так говорить.

— Хорошо, смотри.

С этими словами Алеша занял его место  на стене, взял мастерок, ведро с раствором и кирпич.

— Смотри, — повторил он, и ловкими точно рассчитанными движениями настоящего мастера принялся выкладывать ряд. Работал он вроде бы не быстро, без суеты и напряжения, с которыми сам Семен Поликарпович боролся с кирпичом и раствором,  но выходило споро, ровно, чисто, красиво. Семен Поликарпович невольно загляделся.

— Ты понял, как делать? – спросил Алеша.

— Да, кажется… — неуверенно ответил Семен Поликарпович.

— Поднимайся сюда, — позвал его Алеша, и когда тот поднялся, стал учить: — Становись вот здесь.

Алеша встал за спиной Семена Поликарповича, взял его руки в свои и стал продолжать свою работу  как будто руками Семена Поликарповича. Семен Поликарпович в свою очередь удивился силе и ловкости державших и направляющих его рук, и вдруг он ощутил, словно бы их точность и спокойное равновесие движения передалось и ему, как электричество по проводам. Как только это произошло, Алеша отпустил его.

— Теперь сам попробуй, — сказал он.

— Я понял, понял, как делать, — ответил Семен Поликарпович так радостно, словно совершил какое-то значительное научное открытие. – Понял!

Он стал самостоятельно продолжать, целиком охваченный этим процессом. Поначалу выходило у него не так ловко, как с Алешиной помощью, но все же и не так неуклюже, как до того. Закончив ряд, он слез со стены, и оценил работу.

О! Сердце его запело, наслаждаясь  увиденным: как хорошо!

Он хотел было поблагодарить Алешу за науку, огляделся, но Алеши нигде не было. Семен Поликарпович расстроился, созерцая в душе свою черствость и свой эгоизм, как ему казалось:

— Вот старый дурак! – корил он себя. – Так увлекся делом, а про Алешу-то и думать  забыл. Старый дурак и есть.