Помощник. глава 10

10

 

СКОЛЬ ВЕРЕВОЧКЕ не виться, а конец будет. И вот наступил тот решающий день, когда Семену  Поликарповичу осталось только водрузить крест на крышу возведенного им храма. Крест он изготовил еще вчера, а сегодня нужно было установить. Это было завершающее дело в строительстве, и Семен Поликарпович не спешил приступать к работе.

Сегодня он долго сидел на своей дощечке, покуривая и созерцая плод своего труда. Он размышлял.  Берясь за дело, Семен Поликарпович даже и помыслить себе не мог, что из этого дела выйдет и  выйдет ли хоть что-то. Теперь храм стоял перед его глазами таким, каким был задуман, и Семен Поликарпович, до конца не веря собственным глазам, вспоминал, казалось, каждый камень, заложенный в фундамент, и каждый кирпич, заложенный в стену.  Да, он совершил большой труд. Но…

Семен Поликарпович решил не вдаваться в подробности, пока мысли не завели его в какую-нибудь ненужную сторону, и, повесив на плечо крест, стал взбираться по лестнице, собственноручно изготовленной им из двух еловых хлыстов, на крышу.  На крыше была закреплена другая лестница поменьше, ведущая к коньку. В коньке был уже сделан специальный паз, в который Семен Поликарпович должен был вставить крест и закрепить его там.  Так Семен Поликарпович и сделал. Крест хорошо встал, так что подгонять по месту ничего не пришлось, чему Семен Поликарпович был несказанно рад. Ну все!

Он спустился на землю, отошел, на сколько было возможно, еще раз осмотрел дело рук своих, и нашел, что это дело хорошо весьма.  Ничего Семену Поликарповичу не захотелось ни убавить, ни прибавить, а хотелось только поделиться своей радостью. Его душа теперь пела, словно птичка, вылетевшая из клетки и ощутившая вновь необходимость и силу своих крыльев.

Он с нетерпением ждал, когда придет Алеша, однако на этот раз его отчего-то  все не было, и Семену Поликарповичу  пришлось долгое время проживать свою радость в одиночестве.  Когда первая волна схлынула, он решил пойти вскипятить чаю на таганке. Близилась осень, и без работы сидеть становилось прохладно. Серое небо было неласково, тучи шли совсем по-осеннему, хмуро, так что казалось, что это навсегда, и солнце уже не выйдет, не согреет, и единственное, чего остается ждать – это косых дождей и холодных ветров.

Пока Семен Поликарпович возился с огнем, устраивал таганок и котелок на нем, он немного отвлекся от непреодолимого желания поделиться с кем-нибудь своей радостью.  Весело потрескивали дрова в костре, ясно горело пламя, и у Семена Поликарповича было тепло на душе. Тепло и спокойно. Задумавшись о чуде, которое сотворил своими руками – а иначе, как чудом не мог он назвать высившееся перед ним строение храма –  Семен Поликарпович возносил молитву Господу: Благодарю Тя, Господи Боже мой, яко не отринул мя еси грешнаго, но общника мя бытии святынь Твоих сподобил еси, — и не заметил, как появился Алеша. Семен Поликарпович обрадовался его приходу, однако с появлением Алеши мысли его  приняли иной оборот.

— Вот ты говорил, что храм нужно построить для того, чтобы дело процветало, так? – спросил он, подавая ему кружку с кипятком,  и Алеша утвердительно кивнул и в ответ и в благодарность.

— А что получается? Завод встал, жена изменяет… — тут Семен Поликарпович  хитро посмотрел на Алешу:  — Уж не с тобой ли?

Алеша ответил прямо:

— Нет, не со мной.

В лице Семена Поликарповича мелькнуло   микровыражение «а жаль», но  он быстро свернул с этой темы к основному вопросу:

— Как же так получается? Выходит, наоборот все?

— Чем выше здание, тем прочнее должен быть заложен под него фундамент, — ответил Алеша. – Чем важнее дело, тем лучший  храм нужно возвести в его честь и во славу Его.

— Так пока его возводишь, дело-то,  дело-то рушится! – воскликнул Семен Поликарпович в сердцах. – Я вот ведь о чем говорю!

Он встал со своего места и принялся ходить вокруг костра.

— Это время, отведенное на размышление, — спокойно ответил Алеша. – Укрепиться в намерении необходимо до того, как  начнешь что-то делать. Может статься, что по окончании строительства, ты разочаруешься в том, во имя чего строил храм. Ты не захочешь продолжать, а  результатом твоей работы будет не жалкая куча наломанных дров, но храм Богу твоему, во славу.  Труд не пропадет даром, но укрепит твое сердце, волю и дух, и будет стоять на радость всем, не только тебе.  Ты получишь результат, которого не искал изначально, но который только и был нужен, только тебе. Понятно?

Семен Поликарпович   присел  в раздумье рядом с Алешей. Затем он обнял его и похлопал по плечу.

— А ведь ты прав, друг мой, — сказал он радостно. – Во всем прав! Откуда только ты выискался такой на мою голову? Уму не постижимо. Однако я благодарен тебе за все. За помощь, за науку.

— Я рад, что ты нашел, что искал, — ответил Алеша с большой уверенностью в голосе. – Очень рад.

— Постой, — остановился Семен Поликарпович в своих размышлениях. – А ты что ли все про меня знаешь?

Алеша спокойно смотрел  на Семена Поликарповича, взглядом предлагая продолжать разговор.

— Ты что ли понял уже, что я надумал? Или нет? Отвечай.

— Понял. Давно понял, — он помолчал, а потом прибавил: — Но я и знал. С самого начала знал. Иначе не стал бы тебе помогать.

— Это почему? — Семен Поликарпович говорил с восходящей интонацией, так что вопросы получались такими, будто он сам давно знает на них ответ, но хочет проверить собеседника – знает ли тот.

Алеша не ответил. Он смотрел на творение рук, ума и духа Семена Поликарповича и был несказанно рад. Храм вышел одухотворенный, чудесный, изящный, но и скромный, простой, лаконичный, а самое главное – живой. «Вот оно живое вместилище Бога, — подумал Алеша. – Как славно».

— Спасибо тебе, Семен Поликарпович, — проговорил он вместо ответа на заданный вопрос. – Потрудился ты на славу.  И это тебе зачтется.

Семен Поликарпович вместе с Алешей какое-то время созерцал свое творение, а потом сказал вдруг:

— А я ведь решил уходить. Вот что, Алеша.

Алеша медленно перевел на него свой взгляд:

— Куда же ты пойдешь? – спросил он.

— Пойду храмы строить, по всей земле, — торжественно произнес Семен Поликарпович. — Докуда сил хватит дойти, дойду.

Алеша кивнул. Они помолчали.

Затем Семен Поликарпович сказал воодушевленно:

— Ты знаешь, сколько теперь радости во мне! Сколько сил! И сколько всего сделать хочется! Сколько идей! Это ведь только начало. А сколько еще ждет впереди… — он мечтательно оглядел одним взглядом небо и землю. – Сколько ждет впереди, мой друг!

Потом Семен Поликарпович снова обнял Алешу за плечи.

— Эх, Алешка, а ведь ты мой друг, — сказал он с таким же точно выражением, как однажды сказал сам Алеша: «А ведь мы с вами соседи», — настоящий друг! Понимаешь?

Алеша кивнул.

— А теперь мне пора.

Они поднялись, протянули и пожали друг другу руки, обнялись, побратались, посмотрели друг на друга.

— Только ты не ходи за мной, Алеша! – сказал Семен Поликарпович серьезно. – Не пойдешь?

— Нет, — Алеша отрицательно покачал головой, улыбаясь по-доброму и чуть насмешливо. – Не пойду. Теперь ты сам, Семен Поликарпович, справишься.  Давай, удачи тебе!

— Присмотри за Светланой, — попросил Семен Поликарпович на прощание. – Жениха ей хорошего, что ли,  присмотри.

Алеша хотел было ответить, но смолчал.

Мысли его были светлы, и легко  на сердце.